Fucking hero
Что-то я совсем рассеянный стал, потерял хороший блокнот, да еще с отрывками из первой главы. И, если честно, как-то не сильно печалюсь. И именно за это мне стыд и позор, а не за потерянный блокнот. Сердце как-то успокоилось и больше не питает интереса нет гибкости, а все попытки писать больше похожи на оживление трупа, хотя что-то еще теплится.
Просто опять ничего не цепляет, опять нет движения внутри меня. Я не вижу героев, не вижу того, что вокруг них, не вижу миров. Но сейчас, когда я пишу об этом, мне кажется, что все снова начинает понемногу наполняться жизнью.
Из письма, на которое не будет ответа:
Читаю Фауста, и понемногоу начинаю понимать психологию мира Лун. Они
все как дети со строгим родителем, который хочет, чтоб они были все
лучше и лучше, ни на что не отвлекались, и ему всегда кажутся усилия
детей недостаточными. И самим детям все время кажется, что они делают
недостаточно, что они должны себя измождать и ограничивать.
Именно это и идет основной мысли в этой психологии восприятия Бога.
Мефистофиль же, который ему противостоит, - это то психологическое, что
влечет человека в истинный мир.
Мне все время хочется представить, как к этому изможденному Фаусту
(или герою, на него похожему) является та самая Богиня, что создала мир
Лун, и уверяет, что все равно его любит, любым. Что ей приятнее видеть
его счастливым, нежели несчастным. Да, она за него боится, но потому что
любит. Но это не значит, что он должен избегать мира, который она сотворила,
убегая от соблазнов. Соблазны надо побеждаться, а не бежать от них в уединение.
Но Богиня не может появиться и прекратить страдания. Зато герой может
падать вниз, и он сам не замечает, как силы Ужаса уводят его от
истины. Но то сомнение, которое постоянно рождается в его груди
и которое он отвергает, слушая "церковь" с ее извращенными догмами,
именно это сомнение и есть след Богини. Именно так она когда-то создала
свой мир из окружающего Ужаса (впрочем, как Ужас это воспринимается только
жителями, но не самой Богиней). И мир Лун на самом деле - просто воплощение
ее любви. Но жители не могут этого понять. Они заняты войнами, причем не столько
с остатками Ужаса, сколько сами с собой."
Моя психология не дает мне понять эту рабскую философию, которая строится на пустом месте. Потому что на самом деле этих людей ничего не ограничивает в свободе, только их собственное сознание. Но именно это нужно понять, чтоб написать историю о мире Лун, о моих героях.
Просто опять ничего не цепляет, опять нет движения внутри меня. Я не вижу героев, не вижу того, что вокруг них, не вижу миров. Но сейчас, когда я пишу об этом, мне кажется, что все снова начинает понемногу наполняться жизнью.
Из письма, на которое не будет ответа:
Читаю Фауста, и понемногоу начинаю понимать психологию мира Лун. Они
все как дети со строгим родителем, который хочет, чтоб они были все
лучше и лучше, ни на что не отвлекались, и ему всегда кажутся усилия
детей недостаточными. И самим детям все время кажется, что они делают
недостаточно, что они должны себя измождать и ограничивать.
Именно это и идет основной мысли в этой психологии восприятия Бога.
Мефистофиль же, который ему противостоит, - это то психологическое, что
влечет человека в истинный мир.
Мне все время хочется представить, как к этому изможденному Фаусту
(или герою, на него похожему) является та самая Богиня, что создала мир
Лун, и уверяет, что все равно его любит, любым. Что ей приятнее видеть
его счастливым, нежели несчастным. Да, она за него боится, но потому что
любит. Но это не значит, что он должен избегать мира, который она сотворила,
убегая от соблазнов. Соблазны надо побеждаться, а не бежать от них в уединение.
Но Богиня не может появиться и прекратить страдания. Зато герой может
падать вниз, и он сам не замечает, как силы Ужаса уводят его от
истины. Но то сомнение, которое постоянно рождается в его груди
и которое он отвергает, слушая "церковь" с ее извращенными догмами,
именно это сомнение и есть след Богини. Именно так она когда-то создала
свой мир из окружающего Ужаса (впрочем, как Ужас это воспринимается только
жителями, но не самой Богиней). И мир Лун на самом деле - просто воплощение
ее любви. Но жители не могут этого понять. Они заняты войнами, причем не столько
с остатками Ужаса, сколько сами с собой."
Моя психология не дает мне понять эту рабскую философию, которая строится на пустом месте. Потому что на самом деле этих людей ничего не ограничивает в свободе, только их собственное сознание. Но именно это нужно понять, чтоб написать историю о мире Лун, о моих героях.